Александр Васильевич Куприн

Александр Васильевич Куприн
А. Куприн. Натюрморт с синим подносом. Масло. 1914.

Александр Васильевич Куприн

Такой суровый приговор вынес своим ранним увлечениям художник Александр Васильевич Куприн (1880—1960). Александр уже в детстве, прошедшем в небольшом городке Борисоглебске Тамбовской губернии и в Воронеже, мечтал стать художником. С годами желание это становится потребностью, хотя Куприн долго не мог решиться на этот шаг, не веря в свои силы. На первых порах он посещает вечерние рисовальные классы при обществе любителей искусств, сочетая занятия искусством с работой в конторе.

За этим первым робким шагом следует более серьезный: в 1902 году, оставляя службу, Куприн уезжает в Петербург, а потом в Москву. «В то время,— рассказывал Александр Васильевич,— я жил в Москве. Мой батюшка высылал мне из Воронежа двадцать пять рублей в месяц. На эти деньги я должен был содержать себя и жену, платить за квартиру и оплачивать посещаемые мной занятия в частной студии К. Ф. Юона. Я вынужден был брать заказы на исполнение праздничных открыток в типографии Сытина».
Его учителями в начальном (головном) классе были Н. Касаткин и С. Милорадович, а в натурном на старших курсах — А. Архипов и К. Коровин.
Не обладая большой культурой, но безгранично веря в свои силы, мы старались отойти в мир собственных переживаний, быть дальше от жизни и природы, следовательно, от непосредственных впечатлений». Но для начинающего мастера это было не просто кратковременным увлечением. Куприн со свойственным молодости пылом отдает ему годы жизни.
Ложное бунтарство привело художника к мысли покинуть стены училища и принять участие в выставочной деятельности группировки под названием «Бубновый валет».
Для этой цели сняли вестибюль богатого купеческого дома. Получили разрешение от градоначальника на выпуск входных билетов, и в один из воскресных дней открытие состоялось. Нам тогда казалось, что мы совершаем революцию в области искусства и что нам принадлежит будущее. Но, несмотря на сенсационную рекламу, народу на нашу выставку приходило немного. Мы попали в затруднительное положение.

А. Куприн. Беасальская долина. Масло. 1937.
А. Куприн. Беасальская долина. Масло. 1937.

Мир форм, окружающую их пространственную среду живописец трактует как жесткую конкретную материю. Композиции отличаются сочетанием изысканной декоративности и ясной конструктивности. В одном из последних пейзажей, «Тополя», ступенчатый ритм уходящих к небу деревьев непохож на геометрические вариации ранних натюрмортов. Он звучит подобно мощному органному голосу природы.
Отныне неиссякаемым источником творчества Куприна становится пейзаж. В 30-е годы советские пейзажисты разрабатывали новую область этого жанра — индустриальный пейзаж. Вдохновленные грандиозными преобразованиями, происходящими в стране, художники отправляются на крупнейшие стройки, стремясь запечатлеть героев первых пятилеток, их трудовой энтузиазм. А. Куприн создает пейзажи металлургического Днепропетровска, угольного Донбасса, нефтяного Баку, Его интересуют проблемы органического слияния созданных руками человека промышленных гигантов с природным ландшафтом.
Творческий метод художника, сложившийся в течение многолетней работы в Крыму, выступает в единстве со спокойным гармоничным состоянием крымского ландшафта.
Система Куприна заключалась в следующем: он всегда носил с собой альбомы, куда набрасывал близкие ему мотивы, повторяя их в нескольких вариациях, а в мастерской обдумывал будущую композицию, Затем начиналась подготовка холста, Мастер строго, до сантиметра, рассчитывал размер, разбивал холст на клетки и точно переносил контурный рисунок. Потом опять шел на натуру и делал цветовую раскладку, которая в мастерской снова приводилась в соответствие с общим замыслом. Выстроенная по композиции и цвету картина вновь выносилась на пленэр и после некоторых уточнений приобретала окончательный вид.
Природа юга была созвучна характеру и интересам Куприна. Он досконально знал историю Крыма и передавал ее в пейзаже. Художник сокрушался, видя, как постепенно разрушаются и уходят в небытие старые архитектурные постройки: кладбищенские камни с замысловатыми арабскими надписями, мечети и минареты. «Нельзя писать места, не зная его истории,— любил повторять Александр Васильевич.— Архитектура народа рождается из природы. Она дает его исторический и национальный адрес. Это своеобразная летопись в камне…»

Куприн. Тополя. Масло. 1927.
Куприн. Тополя. Масло. 1927.

В каждом воссозданном на холсте пейзаже Куприна интересовали не момент или состояние природы, а историчность местности. И хотя, к примеру, в «Беасальской долине» архитектура далеко не главный акцент композиции, она органически входит в ритмическое построение ландшафта. Вертикаль минарета, плоские крыши домов как бы вторят строгим вертикалям тополей и плавным очертаниям гор. Куприна, с одной стороны, интересуют конкретные формы, с другой — он всегда видит пейзаж глазами поэта, для которого важны не детали, а целое. Тополя «Беасальской долины», возвышающиеся по обе стороны от дороги, служат своеобразными кулисами, вводящими зрителя в мир изображаемого. Не случайно Куприн высоко ценил творческое наследие таких великих мастеров, как Пуссен и Клод Лоррен. Их глубокое проникновение в сущность природы, раскрытое ими органическое бытие в ней самых разнообразных форм и красок — от архитектурных построек до мощных, тяжелых скал, от плотной зелени растений до голубых далей — было глубоко созвучно видению советского художника.
Как-то вечером мы гуляли по узким улицам Бахчисарая. Прислушиваясь к звукам журчащих фонтанов, вдыхая запах трав, Александр Васильевич говорил: «Как прекрасны природа и вместе с нею человек, который не бунтует против нее, а стремится жить в полном согласии с ней. Художник должен полюбить природу, учиться у нее, настроить себя на глубокое ее ощущение. Только тогда можно достичь полной гармонии в ее передаче. Всякая попытка придумать, сконструировать новые формы неминуемо приведет к краху, к отвлеченному формо-творчеству, не имеющему ничего общего с жизнью и ее красотой. Теперь я пытаюсь найти путь к объективному пониманию красоты природы. Жалею лишь об одном: когда я многое понял в искусстве — жизнь моя почти прожита…»

Понравилась статья? Поделиться с друзьями:
Culture and art