Русская портретная миниатюра XVIII век
1909 году Н.Н. Врангель, коллекционер и первый исследователь портретной миниатюры в России писал: «Когда-то давно, в начале XVIII столетия увлеклись странной и фантастической прелестью миниатюры.
Всем показалось прекрасным, интересным и занимательным иметь дедушек, бабушек, братьев, сестер и любимых всех вместе на пространстве нескольких вершков. Спрятать в карман, в табакерку, вделать, в кольцо в ожерелье или держать взаперти в шкатулке тех, кто дорог. Ехать на бал, на войну, в далекую дорогу, быть у себя и в гостях — всегда и везде со своими близкими. И если вздумается, то всегда можно вынуть, посмотреть и увидеть любимое.
Можно хранить и беречь, как талисман счастья, родные черты. И оправить портрет в серебро, в золото, украсить каменьями сзади прикрепить локон в виде буквы или монограммы.
Вот искусство, которое умерло, которое все в прошлом. Нежное и уютное, оно, как благоухание прежней эпохи. Умерло и поблекло, как старые жемчуга в железных тисках золотых оправ, унеслось, как ароматы старинных флаконов с духами.
Выцветают и бледнеют нежные краски на розово-желтом фоне слоновой кости. Гаснут, как вечерние отсветы солнца, яркие переливы щек, ясные контуры очертаний.
Подвергаются порче миниатюры: трескается кость, линяют краски и уходит жизнь. И нет способа удержать и закрепить навеки бледные видения прошлого.
Они исчезают, как сказки, давно забытые, меркнут, как дребезжащие звуки старинных клавесинов».
Миниатюра как вид изобразительного искусства не живопись и не графика, и в этом ее неповторимость. Сам термин произошел от созвучия двух латинских слов: minium – название красной краски типа сурика или киновари, которой расцвечивали в рукописных старинных книгах заглавный буквы, и minor маленький Исполненные таким образом буквы называли миниатюрами. Позже произошло переосмысление термина: под ним подразумевались произведения маленького размера выполненные особыми приемами через лупу.
До XVIII века миниатюры в Европе в основном писали маслом на металле и дереве, с начала XVIII века — на пергаменте, костяной пластинке акварелью и гуашью; позже на бумаге, специальными «огненными» красками — на металле (финифть или эмаль) и на фарфоре. Но подавляющее большинство миниатюр с середины XVIII века исполнялось в технике прозрачной акварели и густой гуаши на тонкой, прозрачной пластинке слоновой кости, отполированной до блеска, — так называемый классический тип искусства миниатюры. Для него характерны специфические приемы исполнения: через лупу мелким пунктиром и тонкими штрихами, положенными параллельно и крестообразно; сливаясь в глазу, зрительно такая фактура поверхности производит впечатление дышащей, живой. Виртуозы этой техники использовали в лицах, руках, в местах обнаженного тела тон самой неокрашенной пластинки, создающей ощущение тепла. Подложенная под пластинку золотая фольга (реже серебряная) давала всему изображению общий тон. Фон и аксессуары писали более корпусной и свободной манерой. Рисовали миниатюры беличьими или куньими кисточками, заостренными одним волоском или «торцом» 1,5-2 миллиметра.
Портретная миниатюра в России появилась на рубеже XVII—XVIII столетий, в переломный период ее истории — время формирования светских форм искусства, и конкретно связана с личностью самого Петра I, который в 1698 году привез из Англии свой миниатюрный эмальерный портрет. Первыми произведениями портретной миниатюры в России были копии с портретов Петра I и Екатерины I. По образцам, привозимым из Голландии, Франции и Англии, русские умельцы обучались писать «патреты по финифту» (с техникой были знакомы с XVII века) и маслом по металлу. С самого зарождения миниатюрный портрет выполнял светскую функцию наградного знака, жалованного «сверху», если это портрет императорской особы, или заказывался самим изображенным (портрет А.Д.Меншикова), удостоенным внимания двора, для себя и своих приближенных Такие миниатюрные портреты носили i w nai vw 1ых мужских кафтанах и женских туалетах, они являлись и знаком награды, и декором костюма.
Цветность портрета и роскошное обрамление мыслились эстетически, как произведение искусства, которое должно создать зрительный эффект и тем усилить пафос портрета как знака, несущего определенный смысл. В этом отношении интересна мысль, высказанная сподвижником Петра Великого Феофаном Прокопьевичем: «стремящееся быть полезным без услаждения, едва ли будет полезным» («без услаждения», то есть без эстетического воздействия на глаз). Роль ордена, наградного знака портретная миниатюра играла на протяжении всего XVIII века: в портрете графини А.Измайловой (художник А.Антропов) на ее груди — миниатюрный портрет императрицы Елизаветы Петровны; в портрете графини А.Матюшкиной (художник-миниатюрист Павлов) на ее груди справа — миниатюрный портрет императрицы Екатерины II.
Основоположниками портретной миниатюры в России были мастера-эмальеры петровской эпохи Г.С. Мусикийский (1670/71-после 1739) и А.Г. Овсов (1678-1740-е), оба начали свою работу в Оружейной палате в Москве и продолжили ее в Петербурге.
Портреты Петра I (1720) — Г. Мусикийского, Екатерины I (1710-е) А Овсова, А Д Меншикова (1710-е) — Г.Мусикийского (?) в основе имеют оригиналы европейских мастеров (живописные и миниатюрные) Воспроизведенные в новой — эмальерной технике, все они несут в себе индивидуальный почерк русского мастера в образно-художественном строе. У Мусикийского просматриваются традиции русской парсуны: портреты репрезентативны и отличаются звонкой цветовой гаммой Образы у А.Овсова камерные, несколько идеализированы, рисунок изящнее, тона мягче, чуть в стиле рококо. В эпоху Петра сам факт заказа на портреты лиц из окружения государя означал их заслуги на службе, полезной отечеству. В двух портретах (неизвестных мастеров) изображены особы, несомненно, из окружения Петра,- они выполнены маслом на металле. Один — в парадном партикулярном голубом кафтане с орденом Св. Андрея Первозванного — исполнен на высоком профессиональном уровне с изысканным вкусом, очевидно, в России, но иностранным мастером. Другой — военный, в кирасе. Автор, судя по восприятию и характеристике модели, — русский художник. Портрет более камерный по образу, быть может, не столь изыскан, но красив в цвете и рисунке, подан с большим вниманием к личности, живой взгляд изображенного не взирает, а благожелательно смотрит на нас.
Редкий образец для этого времени — акварельная миниатюра на костяной пластинке (конец 1720-х) «Портрет молодого человека в парике» — тоже, скорее всего, исполнен русским художником, по характеру образа в стиле рококо и нежности цвета и он напоминает портрет Г.С. Строганова работы И. Никитина. Обаяние некрасивости его лица с веселыми умными глазами несет в себе поэтическую ноту, образно он «из птенцов гнезда Петрова» или тип юного ломоносова.
Поэтичность образных характеристик — одно из качеств, отличавшее работы русских мастеров портретной миниатюры с самого начала, как и интерес к натуре модели.
С середины XVIII века миниатюры чаще всего уже писали на костяной пластинке и на фарфоре. Искусством портретной миниатюры в этой технике владели многие мастера «россики» — иностранные художники, по многу лет жившие в России в первой половине XVIII века: И.Г.Таннауэр (1711 — 1737), Л.Каравакк (1716-1754), И.Штенглин (с 1716-1776) и другие, у которых могли учиться русские миниатюристы. Одним из самых интересных произведений И.Штенглина является редкий в данном жанре миниатюры парадный «конный» портрет императрицы Екатерины II (гуашь на фарфоре) — своеобразная переделка разных живописных портретов немецкого художника Г.-X. Гроота.
С1740-х годов миниатюрный портрет начинает переходить в среду личной жизни человека и становится вначале украшением нарядного костюма или специально обрамляется, чтобы стоять на столике в личных покоях изображенных. Так, по- лупарадный портрет императрицы Елизаветы Петровны, написанный в изысканной серебряной гамме, вероятно, создал художник А.Каравакк по собственному парадному живописному оригиналу Такой портрет императорской особы можно представить украшением не парадного, не официального интерьера, а личного будуара или спальни.
Александр Бенуа понимал процесс освоения европейского опыта светских форм искусства в первой половине XVIII века не просто как ученический; он говорил, что в России с петровского времени существует «общеевропейское искусство», вкладывая в этот термин и сохранение (как и в разных национальных школах Европы) специфики русской школы в ее внимании к особенностям натуры, а с конца XVIII века — и к личной духовной жизни человека.
В истории русской портретной миниатюры ясно обозначились две волны, два периода ее наивысшего расцвета: вторая половина XVIII века — екатерининского века Просвещения и первая половина XIX века — пушкинская эпоха романтизма.
Ценность личности, человека как частного лица, его духовный и интимный душевный мир, высокоэстетизированная культура дворянского образованного общества были той почвой, на которых и рек расцвело изысканное искусство миниатюрного портрета.
Век просвещения оставил блестящие образцы в области этого жанра, и среди них ценнейшие редкие иконографические историко-культурные документы — портреты людей, замечательных в истории России: писателей, военных и государственных деятелей, поэтов.
В учрежденной и 1 /57 году Петербургской Императорской академии художеств обучение и laiiwme миниатюрной первоначально входило в программу живописного класса. В 17 /9 году там был создан специальный класс миниатюрной живописи. Его первым руководителем стал П.Г. Жарков (1742-1802). Он же возглавил основанный в 1790 году класс живописи по финифти. Преподавателями миниатюры в Академии художеств были признанные русские мастера — П.Г. Жарков, П.А. Иванов, С.С. Щукин, А.Г. Варнек. «сожалению, в наследии самих этих художников сохранилось очень мало образцов портретной миниатюры. Миниатюристы подготавливались на академически- профессиональном уровне, закладывалась основа национальной школы. С 1760-х годов портретная миниатюра, как и живописный станковый портрет больших форм Ф. Рокотова, Д. Левицкого и др., приобретает стильность эпохи, то есть ее художественный «образ»: оформляются черты определенных двух основных стилистических направлений — классицизма и сентиментализма, приобретая при этом печать национальных особенностей.
В женских портретах конца 1760-х- 1770-х годов появляются в большей или меньшей степени оттенки сентиментализма. В это же время расширяется крут бытования миниатюры, она все чаще делается в нескольких экземплярах для подарка — «милому другу», «маменьке», родственникам, для чего специально заказываются копии с больших портретов в виде погрудного фрагмента или полуфигуры. Такими копиями работы неизвестного художника являются, к примеру, «Портрет княгини В.Н. Гагариной с сыном Николаем» и «Портрет баронессы Н. Строгановой и графини Д. Салтыковой» — оба классические примеры раннего сентименталистского стиля.
Образ нежной дружбы-любви, дуэт двух подружек, двоюродных сестер в портрете баронессы Н.М.Строгановой и ее кузины графини Д.П. Салтыковой пронизан чувствительностью в духе стихов ГДержавина, Н.Львова, В.Капниста. Высокохудожественная музыкальная стилизация подобного образа была создана П.Чайковским в опере «Пиковая дама» в дуэте Полины и Лизы. «Портрет княгини В.Н.Гагариной с сыном Николаем» исполнен в ключе той же поэтики. Миниатюра представляет собой третью творческую редакцию по отношению к оригиналу: она написана по гравюре К. Уотсон в 1785 году с живописного оригинала Дж. Рейнолдса, но в них слева от ребенка изображен князь С.С. Гагарин. Вероятно, для его табакерки и была предназначена эта миниатюра.
Миниатюрный портрет теперь все чаще становится неким двойником личности, изображенной на нем, портрет оживляется,- любимый человек всегда с вами. Поэт В.В. Капнист пишет жене: «Портрет твой, который я здесь созерцаю, являет мне твой образ, покрываю его поцелуями вместо тебя, говорю с ним, как говорил бы в действительности с тобою». Миниатюра стала зримой памятью личных отношений, дорогих человеку, своеобразным средством общения письмом дружеским или любовным посланием. Такая степень близости к человеку в его интимной душевной жизни невозможна в искусстве больших портретных форм, с миниатюрным портретом разговаривают, как с живым его прообразом.
Наивысший подъем искусство портретной миниатюры XVIII века переживает в последней четверти века Просвещения в творчестве трех крупнейших мастеров различной эстетической ориентации: Г. Скородумова, А.-Х. Ритта, В. Боровиковского, ряда мастеров «россики» и «анонимов», русских и иностранных, чьи имена до сей поры не раскрыты.
В работах Г. Скородумова ярко выражена классицистическая линия в разных техниках миниатюры, но более всего в оригинальном декоративном типе, стилизующем камерную античную форму скульптурного портрета — камею. Так сделан «Портрет девочки».
П.Э. Рокштуль в основном работал в первой четверти XIX века, но сформировался как мастер портрета-камеи в конце XVIII века. Красота его графического почерка подчас доведена до совершенства. В «Портрете девочки» изысканной нюансировкой монохромных штрихов и трепетной линией профиля мастер дает ощутить и прелесть физического облика, и эмоциональную жизнь ребенка.
Иллюзия рельефа и фактуры драгоценного камня достигается в этом типе миниатюры сложным взаимодействием разных специфических приемов техники акварели и изображения: погрудным обрезом силуэта а-я бюст, четкой контурностью, ограничивающей силуэт от условно плоскостного нейтрального фона, монохромными прозрачными мазками, «обволакивающими» костяную неокрашенную пластинку. Высокий гражданственный идеал государственного человека ярче всего сказался в «Портрете Екатерины II в образе Минервы» художника Шарля Ришара, стилизующего в нем античную медаль. Екатерина II Минерва Росская представлена богиней мудрости, покровительницей искусств, врачей, учителей и военного искусства.
Необычен для миниатюрного портрета XVIII века образ «законника» И.В. Лопухина. Его автор скорее всего русский художник, пока неизвестный нам. Но за такое предположение говорит удивительная психологическая характеристика, в которой образно «лицо» сановника государственного масштаба со всем его чувством собственного достоинства и самоутверждения сочетается с другим, «внутренним лицом» модели, окрашенным в драматическую тональность. Этот «образ одного в поле воина» за справедливость в судопроизводстве уголовных процессов возник на основе живописного портрета И.Лопухина (неизвестного художника), в котором такое «внутреннее лицо» отсутствует. Миниатюра написана каким-то необычайно тонким и умным художником: перед нами государственный муж нелегкой человеческой судьбы, друг Н. Новикова, почитатель Руссо и Вольтера.
Во второй половине XVIII века в искусстве портретной миниатюры синхронно развиваются европейская и русская школы: культивируются одни и те же типы портрета, едины стилистические идеалы. Это во многом является результатом многолетней работы иностранных мастеров в России.
Самый «европеизированный» по художественному мышлению из миниатюристов этого времени — А.Х. Ритт, хотя он и прошел первоначальную школу в Петербургской академии художеств. Он работал в разных творческих мпнерпх, но в од ном сентименталистско-романтическом ключе Многие его миниатюры исполнены в редкой для XVIII века почти эскизной, свободной живописной манере. Но есть и примеры другого почерка: классическая пунктурно-штриховая техника и виртуозно обработанная неокрашенная костяная пластинка в «Портрете Е.А.Демидовой» (урожд. баронессы Строгановой). Производит впечатление скульптурно-пластическая красота фигуры и рук, жемчужная гамма создает ощущение драгоценной поверхности, красавица изображена в образе кающейся Магдалины и вместе с тем совершенно в духе игривого французского рококо XVIII века с его эстетизированной эротикой. Е Демидова была артистической натурой и любила портретироваться «в образе».
Русская культура века Просвещения развивалась под знаком высоких гражданских идеалов и начала «культа частного».
Много лет работал в России и давал уроки русским художникам живописец и миниатюрист «россики» И.Б.Лампи-старший. Один из его шедевров классического типа портретной миниатюры — блистательный портрет княгини Т.В.Юсуповой — супруги пушкинского адресата стихотворения «К вельможе». И в жизни и в миниатюрном портрете она — воплощенная душевность и женственность. Ей посвящал стихи Г. Державин, можно подписать к ее портрету их название: «К матери, которая сама воспитывает детей своих».
Иных веселье убегает,
С тобой оно живет всегда:
Где разум с красотой блистает,
Там не скучают никогда.
Являя благородны чувства,
Не судишь ты страстей людских: Обняв науки и искусства, Воспитываешь чад своих.
В такомуединеньи скромном Ты так добротами блестишь,
Как Ангел в храме благовонном,
Всем обожать себя велишь.
В петербургском салоне Юсуповой и в подмосковном Архангельском бывали А. Пушкин, И.Крылов, П.Вяземский, В.Жуковский и др. В доме Юсуповых в Петербурге долго жила дочь сибирского ссыльного Прасковья Лупалова, жизнь которой послужила основой рассказа известного писателя и художника Ксавье де Местра «Параша-сибирячка».
У И.-Б. Лампиучился В. Боровиковский. Его миниатюры представляют особую ценность. Мировоззренческие представления Боровиковского и его художественное, творческое кредо формировались во многом в кружке русских «руссоистов»: в нем были поэты В. Капнист и Г. Державин, архитектор и поэт Н. Львов, сестры М.А. и Д.А. Дьяковы и их друзья. Здесь природная нравственность человека, культ чувств и «приоритета» частной жизни цементировали их общение и были темами их произведений. Боровиковский стал одним из мастеров камерных живописных портретов, малых форм близких к интимным, и в том числе портретной миниатюры. Художественная стилистика миниатюр Боровиковского заключает в себе многие существенные свойства, ставшие основой образной системы русского сентиментализма конца XVIII века. Они уникальны по мастерству, владению многообразными приемами и исполнены в разной технике и на разном материале: акварелью на костяной пластинке и картоне, маслом на металле.
«Портрет поэта Г. Державина» написан акварелью и гуашью на картоне. В нем явственно обнаруживается сочетание, характерное и для мужских живописных портретов Боровиковского 1790-х годов: высокий гражданственный идеал века и лицо частного человека: за парадно-представительной фигурой государственного мужа в орденах, звездах, лентах — поэтический лирический пейзажный фон, мотив сентименталистской поэтики, образ «неофициального лица» Державина, «пейзаж его души», души поэта. Портрет такого содержания заказан был им самим в подарок своей невесте Дарье Алексеевне Дьяковой к свадьбе. Сам Державин ценил в себе не столько поэта, сколько именно «государственного» человека на службе Отечеству, сенатора, министра юстиции, президента коммерц-коллегии и т.д. Однако в историю России он пошел как поэт, из рук которого восемнадцатый век передал эстафету русской поэзии веку девятнадцатому в лице Пушкина.
Природа в поэтике сентиментализма к концу XVIII века изображалась уже не только условным фоном как пейзаж души, но и как реальная поэтическая среда для семейного «уединения» и «отдохновения», чаще всего — парковая,- она играла все более активную роль и в портретах «в натуру», и в малых формах, и в портретной миниатюре. В таком сентиментальном духе выполнено изящное тондо работы неизвестного мастера — «Портрет неизвестной с девочкой» (1790-е); в нем есть картинное начало — трогательный сюжет: на скамье в парке сидит maman, очаровательное дитя приносит ей цветы.
В. Боровиковский писал и миниатюры в старинной технике масла на металле: «Неизвестная в красной шали» и «Портрет Е.Г.Темкиной в виде Дианы» обе на условном пейзажном фоне — аккомпанемент поэтической души прелестных дам. Благодаря ювелирной тонкости письма, красоте общего живописного решения, прозрачности живописного слоя (удивительные качества для техники масла на металле) эти портреты производят впечатление акварели на костяной пластинке.
В XVIII веке сложились основные принципы и оформились различные типы искусства камерного портрета — акварельный, карандашный, пастельный, миниатюрный.
В жанре портретной миниатюры четко проявилась ее специфика. Из всех названных типов она отличается наибольшей доверительностью образного содержания, возможностью почувствовать в руке красоту ее формы и обрамления, насладиться на близком расстоянии ювелирной красотой приемов ее исполнения.
Доверительность миниатюрного портретного образа, то есть предназначенность определенному человеку, сближает его с различными камерными жанрами литературы этого времени типа «послание», «К письму…», «К***» и т.п.
К концу XVIII века портретная миниатюра обособляется в самостоятельную область творчества. У нее собственная сфера бытования и собственный выразительный художественный язык. Она заключает в себе значимость и как изображение человека, и как вещь, теснейшим образом связанная с бытом человека и его внутренним миром.
