Воспитанники и педагоги Академии художеств — оформители революционных празднеств
В развитие советского декоративно-оформительского искусства заметный вклад внесли воспитанники и педагоги Академии художеств. Представители академической школы принимали активное участие в оформлении Петрограда — Ленинграда от первых советских празднеств до торжеств нашего времени. К сожалению, отсутствие достаточного материала не дает нам возможность проанализировать декоративные работы учащихся мастерских К. Петрова-Водкина, А. Рылова, Д. Кардовского и некоторых других педагогов-реалистов. Однако сохранившиеся эскизы и проекты учеников крупнейших педагогов Академии художеств конца XIX — начала XX века и выпускников советской академической школы архитектуры середины 20-х годов позволяют нам наглядно представить эволюцию декоративно-оформительского праздничного искусства.
В данной статье акцентируется внимание на участии воспитанников и педагогов Академии художеств в оформлении Петрограда и Ленинграда в первую и десятую годовщины Великого Октября. Выделение этих двух дат не случайно. Первая — показала широкий выход мастеров старой и новой академической школы к масштабно-декоративным формам искусства оформления улиц и площадей. Она, с одной стороны, знаменовала собой обращение к традиционным формам и навыкам, с другой — отражала поиски и эксперименты тех лет в области монументального искусства украшения городов. Вторая дата свидетельствовала об успехах новой академической школы, о ее способности справиться с ответственным государственным заказом по оформлению крупнейших архитектурных ансамблей города.
Еще в период проведения всероссийских юбилейных торжеств начала века, таких, как празднование 200-летия основания Петербурга (1903), 300-летия дома Романовых (1913), предпринимались попытки охватить церемониями большие пространства города и людские массы. Для их праздничного украшения привлекались художники и архитекторы. Известно, что в убранстве Петербурга в 1903 году принимали участие ученики мастерской И. Репина; среди оформителей города в 1913 году были также воспитанники Академии художеств: архитекторы Н. Лансере, В. Щуко, И. Фомин. Однако оформление этих официальных торжеств, особенно в 1913 году, шло в основном по линии украшательства. Декораторы вводили в комплекс временного убранства города громоздкие арки, трибуны, помосты, обелиски, тумбы, щедро покрытые лепниной, позолотой, мелкой декоративной пластикой. Широко применялись и традиционные декоративные средства: цветы, трехцветные флаги, транспаранты-хоругви, царская эмблематика. Для вечерней иллюминации использовались электрические лампочки и фонарики. Некоторые из этих традиционных декоративных элементов весьма широко использовались и во время первых советских послереволюционных празднеств.
Привычные, устоявшиеся приемы и средства декорирования были унаследованы воспитанниками старой Академии художеств от периода эклектики и модерна, захватившего и архитектурную школу. Измельчание элементов убранства, черты украшательства вызваны отсутствием единого большого стиля в русском искусстве начала нового века. Для подъема монументально-декоративного искусства улиц и площадей требовались в первую очередь государственная поддержка в виде конкретного заказа, коллективный труд, обращенность искусства к народу, заинтересованность в нем широких масс населения. Все это было невозможным в условиях царского режима.
В результате победы Февральской буржуазной революции и под напором пролетарского движения Временное правительство вынуждено было официально объявить Перво- май 1917 года легальным «народным праздником». Это был первый в стране свободный политический праздник с лозунгами и призывами, составленными Петербургским комитетом РСДРП(б), с морем красных знамен и флагов, с музыкой и пением революционных песен. Декоративным убранством города руководила специальная художественная комиссия, которую возглавляли воспитанники Академии художеств: архитектор Л. Руднев, график П. Шиллинговский и студент архитектурного факультета Я. Чернихов. Комиссия привлекла к работе пятьдесят художников, недавних выпускников и студентов Академии — среди них архитекторов А. Удаленкова, П. Еськова, В. Лисовского, А. Шварца, художников А. Самохвалова, А. Соколова и других.
Великая Октябрьская социалистическая революция поставила искусство на службу народным массам. Впервые в истории человечества оно было направлено на воспитание самых широких слоев населения, стало активным средством агитации, пропаганды новой, коммунистической идеологии. В эпоху коренных социальных преобразований эту роль в первую очередь выполняли самые оперативные и массовые виды искусства, и в том числе — декоративно-монументальное искусство оформления города в дни революционных торжеств.
Над оформлением Петрограда к Первомаю 1918 года трудилась сравнительно небольшая группа художников, но уже к октябрьским торжествам было привлечено 170 художников-профессионалов (большинство из них — выпускники старой Академии художеств). Подобный количественный скачок свидетельствовал о массовом переходе деятелей культуры на сторону Советской власти. А. В. Луначарский, выступая на открытии Петроградских государственных свободных художественно-учебных мастерских (бывш. Академия художеств), отметил перед собравшимися преподавателями и студентами, что праздник первой годовщины Октября будет величайшим торжеством благодаря «тому энтузиазму, который переживается в результате известных побед, и по той охоте, с которой идет сейчас наша интеллегенция, которая долго сторонилась этих народных переживаний».
Среди оформителей октябрьского праздника можно выделить выпускников мастерской И. Е. Репина, таких, как
В. Кустодиев, И. Бродский, С. Дудин, М. Судковский, Л. Альбрехт; художников В. Кучумова, Г. Савицкого,
B.Щербакова, В. Волкова, В. Шухаева, П. Смукровича,
C.Абугова, прошедших высокую школу академического мастерства под руководством В. Е. Маковского, В. Е. Савинского и Д. Н. Кардовского. Эти художники, так же как и выпускники профессоров А. Б. Виллевальде, Ф. А. Рубо,
В. И. Якоби, А. И. Куинджи — И. Владимиров, В. Зарубин, Ф. Бухгольц и многие другие, в своих декоративно-оформительских опытах бережно сохраняли традиции реалистической живописи и рисунка, унаследованные от педагогов-наставников.
После упразднения Декретом Совнаркома от 18 апреля 1918 года за подписью В. И. Ленина старой Академии художеств и реорганизации Высшего художественного училища в Свободную художественную школу была создана система индивидуальных мастерских, просуществовавших три года. Их руководителями стали художники В. Савинский, Д. Кардовский, А. Рылов, В. Шухаев, В. Беляев, О. Браз, К. Петров-Водкин, скульпторы В. Лишев, Г. Залеман, архитекторы И. Фомин, О. Мунц и другие. Профессорами Государственных свободных художественно-учебных мастерских в тот период были избраны и художники, занимавшиеся экспериментированием формы, такие, как В. Татлин, М. Матюшин, Н. Альтман, И. Пуни, Ю. Анненков. Многие из вышеназванных педагогов вместе со своими учениками украшали праздничный город.
Отряд «академических» оформителей, привлеченных к работе Бюро по организации октябрьских торжеств, был пестрым. Он объединял художников разных поколений, различной одаренности и профессионального мастерства, а порой и самых полярных убеждений. Каждый по-своему понимал вопросы традиций и новаторства в области декоративнооформительского искусства и монументальной живописи. Одни широко пользовались арсеналом исторически сложившихся приемов праздничного убранства, другие увлекались поисками нового и необычного.
Подавляющее число художников стояло на позициях творческого использования опыта предшествующих поколений и обращалось к традициям торжеств и старинных народных гуляний. Традиционные элементы в подчеркивании конструктивных особенностей архитектурных объектов, мостов и площадей широко использовали воспитанники академической школы С. Иванов, В. Щуко, Г. Савицкий, И. Симаков, В. Шухаев, С. Овсянников, К. Горбатов, Г. Любарский, Э. Штальберг и другие.
Руководители индивидуальных мастерских — профессора В. Татлин, Н. Альтман, И. Пуни, В. Баранов-Россинэ — ориентировали своих учеников на создание композиций, конструкций и объемов из самых разных материалов (бумаги, картона, холста, фанеры, веревок, стекла, железа, проволоки), пропагандировали умение оперировать различными фактурами, наклейками и комбинациями из разнообразных плоскостей и геометрических форм. Профессора экспериментаторы и их ученики свои формальные живописно-пространственные опыты вынесли на улицы города. Как правило, в оформительском искусстве они не признавали общепринятых элементов убранства, называя их устаревшими, буржуазными, изжившими себя. Свои подготовительные эскизы — «конструктивные системы форм-красок» — они увеличивали до громадных размеров панно и плакатов, разбрасывая по ним слова лозунгов, свободно размещая цветные пятна, линии и объемы. Главное внимание в их работах, порой в ущерб идейному смыслу, обращалось на цвет. Художники стремились красочными контрастами передать ощущение нового праздника, вводили непривычные сочетания цвета и формы. В своих поисках они подчас обращались к традициям примитива — к лубку, вывеске, нарочито стилизуя и упрощая форму.
Воспитанники и педагоги Академии художеств, вне зависимости от их творческих устремлений, оформляя город, практически решали такие вопросы, как возможность пространственно-временного размещения декоративных элементов, множественность точек осмотра, самостоятельность оформительского образа. Одновременно, но по-разному искали они и решение другой, пожалуй, главной задачи: создать праздничное декоративно-красочное, оригинальное убранство, которое было бы понятно и четко выражало бы суть торжества. Большинство художников, воспитанных на традициях реализма, обращалось к символико-аллегорической трактовке праздничных идей и лозунгов (А. Эберлинг,
В. Щербаков, JI. Альбрехт, С. Дудин, П. Карягин, К. Петров- Водкин) или иллюстративно бытовой их интерпретации (Б. Кустодиев, П. Смукрович, В. Волков, В. Зарубин, И. Вла димиров, И. Бродский).
К моменту Октябрьской революции большинство из них имело за плечами десяти-пятнадцатилетний опыт работы в области станковой живописи, рисунка и иллюстрации, журнальной графики. Если к этому добавить знания в области античного классического искусства, истории, древней и христианской мифологии, опыт в исполнении учебных заданий на исторические и библейские сюжеты, то станет понятной гносеология, как символической, так и бытописательской трактовки образов праздничного оформления. В работах художников чувствуется влияние бурной революционной поры, заметно желание романтизировать героику новой жизни, найти решение образа положительного героя — человека труда, творца и хозяина поной, преобразованной жизни.
Участие выпускников и педагогов Академии художеств в оформлении Петрограда в 1918 году было не только проверкой их творческой зрелости, но и знаменовало определенные сдвиги академической школы в сторону сближения с жизнью народа. Выпускники и профессора Академии стали живыми носителями отечественных традиций искусства декоративного убранства, создателями первых советских на рядно зрелищных элементов. Практика праздничного украшения города в дальнейшем показала жизненность и правоту одних мастеров, заблуждения других: своим участием в празднично-оформительских работах художники академической школы продемонстрировали желание внести свой вклад в строительство социалистической культуры.
Менялись формы наглядно-зрелищной агитации. С наступлением мирных лет празднества становились все более массовыми, радостными. Украшение праздничных колонн демонстрантов, карнавальных шествий, улиц и площадей явилось практическим осуществлением творческих идей производственной и монументальной пропаганды. В оформлении архитектурных объектов реже стали встречаться панно и плакаты с отвлеченной символикой, наблюдалась и тенденция постепенного отказа от традиционных декоративных средств6. Объемно-пространственное трехмерное убранство вытесняло фронтально-плоскостное оформление в духе украшательства. Этому сложному процессу способствовали поиски архитектурного стиля времени и «производственное искусство», призывающее идти от картины к заводскому станку, к «художественной организации быта».
Производственное искусство и новые эстетические принципы архитектурно-строительной практики («художественная инженерия») определенным образом повлияли и на академическую школу. На архитектурном факультете преобразованной Академии художеств — Ленинградского высшего художественно-технического института — в середине 20-х годов большое внимание уделялось изучению элементов и методов организации художественных форм, составлению сложных объемных комбинаций, динамическому размещению в пространстве геометрических конструкций. В учебных заданиях и строительной практике проводились опыты соединения искусства с наукой, точным математическим расчетом. Нередко рационализм и конструктивная схема, погоня за формальным динамически эффектным решением вносили в искусство праздничного оформления сухость, подчеркнутую геометризацию, излишнюю экспрессивность, броскость. Художники уже не украшали город в прежнем смысле этого слова, а с помощью конструктивистских приемов видоизменяли его привычный облик. Эстетическая сущность праздничного убранства определялась теперь не столько цветовой культурой автора, сколько знанием им принципов архитектоники, и сложных композиционных построений, умением произвести технический расчет.
В обстановке большого трудового подъема, вызванного успехами социалистической реконструкции народного хозяйства, страна готовилась к празднованию десятилетия Великого Октября. Ленинградская губернская Октябрьская комиссия, руководившая подготовкой приближающегося празднества, поручила Академии художеств (ЛВХУТЕИНу) разработать генеральный план убранства города. Уже в апреле 1927 года на совещании, созванном ректором института Э. Эссеном, была образована специальная комиссия, которая составила конкретный план декорирования города: студентам были даны учебные задания по составлению проектов убранства улиц, изготовлению знамен и флагов, эмблем, значков и прочих декоративных элементов.
По заданию комиссии работой по декоративному оформлению Ленинграда ведало Бюро проектирования при Академии художеств под руководством архитекторов М. Рославлева и А. Белогруда. Бюро объявило конкурс на лучший праздничный эскиз, привлекло студентов всех факультетов института к созданию убранства, рассмотрело и утвердило проекты оформления ведущих городских точек, выпустило к юбилею Советской власти плакаты А. Самохвалова, А. Юнгера и других. Под руководством и наблюдением Бюро были изготовлены шаблоны типовых проектов убранства, выполнены заявки отдельных районов.
Ведущие архитекторы JI. Руднев (Марсово поле), И. Фомин (пл. Восстания), П. Дуплицкий (пл. у Финляндского вокзала), Б. Альмединген (пл. Пролетарской диктатуры), А. Белогруд (Московские ворота), В. Талепоровский (Университетская набережная), Н. Троцкий (бывш. дворец Кшесинской), А. Удаленков (пл. Урицкого), Е. Катонин (Красная пл. у Александро-Невской лавры), Б. Смирнов (Технологический институт), Д. Бурышкин (Нарвские ворота), JI. Тверской (Володарский мост), оформившие центральные точки города, принесли из строительной практики в искусство праздника элементы архитектурного конструктивизма, удачно соединив их с традиционными декоративными приемами. Так, JI. Руднев и А. Удаленков тактично ввели в созданные ими комплексы гирлянды, мачты-флагштоки.
Учитывая строгий режим экономии в расходовании технических материалов и финансов, Бюро справилось с задачей создания масштабного и выразительного убранства Ленинграда по составленной программе-минимум. «В основе этой программы лежал принцип максимально возможного единства замысла в декорировании города при идеологической выдержанности временных убранств соответствующих пунктов города,— писал М. Рославлев.— В отличие от методов, применявшихся в прежние годовщины, не предполагалось декорировать площади и здания, представляющие собой монументальный ансамбль и являющиеся сами по себе украшением города. Временные декоративные украшения мыслились лишь как дополнение к существующим красотам города и в строгом согласовании с последними в тех случаях, где соседство с ними являлось неизбежным».
Праздничное оформление, созданное архитекторами академической школы воспитания, несло на себе печать строгости и динамичности. Монументально-декоративные установки (ажурные и монолитно-блочные) отличались геометричностью форм и объемов, экспрессивной смещенностью центра тяжести и упругостью конструктивных элементов, четкостью композиционного замысла, целесообразностью и продуманностью в размещении компонентов. Они словно раздвигали архитектурно организованное пространство, давали возможность постепенного осмотра с разных точек зрения движения праздничных потоков людей.
Оформление мостов через Неву выполнила группа молодых художников-архитекторов — И. Фомин, О. Лялин, И. Вакс, Н. Оленев, Е. Рахманина. Все они за год до отмечаемого торжества закончили ЛВХУТЕИН и находились под влиянием конструктивистского стиля. Это можно проследить в четком решении въезда на мост лейтенанта Шмидта, созданного но проекту И. Вакса, и в оформлении И. Фоминым и О. Лялиным моста Равенства (Кировского).
Воспитанники Академии художеств активно участвовали в становлении советского декоративно-оформительского искусства, имеющего свою специфику — агитационно-массовое назначение. Они постепенно отказывались от украшательских тенденций, возродили многие полузабытые традиционные элементы украшения народных празднеств, создавали самостоятельные декоративные комплексы, которые на период празднества нарядно дополняли архитектурный объект, организовывали пространство по законам пластической красоты. Большое значение и сегодня имеет практический опыт поисков праздничной наглядно-зрелищной выразительности первого послереволюционного десятилетия. На примерах декоративного убранства Ленинграда в дни празднований 50-летия Великого Октября, 100-летия со дня рождения В. И. Ленина и 50-летия образования СССР, в создании которого участвовали и воспитанники Института живописи, скульптуры и архитектуры имени И. Е. Репина Академии художеств СССР, можно убедиться в том, что достижения искусства современного праздничного украшения во многом обязаны поискам, предпринятым оформителями 20-х годов.
