Русские росписи Прикамья
Пермская область, или Прикамье, занимает значительную часть Приуралья. В прошлом на этой территории располагались западные уезды Пермской губернии, а в XVI—XVIII веках — Восточное Поморье.
В середине 20-х годов И. Э. Грабарь, знакомившийся с собраниями уральских музеев, отмечал, что характерная для русского Севера роспись по дереву здесь встречается гораздо реже. Такое заключение скорее отражало уровень изученности этого вида творчества, нежели подлинное его место в народном декоративном искусстве Прикамья.
Впервые о пермских росписях по дереву упомянул журналист В. И. Немирович-Данченко в 1870-е годы. После революции о разнообразии росписей Прикамья писали исследователи художественной культуры Урала П. С. Богословский, А.К.Сыропятов, Н. Е. Ончуков. Но настоящее открытие росписей, определившее их место в отечественной культуре, произошло только в 60-е годы благодаря экспедиционной и практической деятельности сотрудников Научно-исследовательского института художественной промышленности, который ведет активную работу по возрождению народных ремесел.
В те годы по всей стране усилился интерес к традиционному художественному наследию, в том числе к искусству Прикамья. Собирание произведений народной росписи по дереву приобрело планомерный характер. Экспедиции центральных и региональных музеев, учебных заведений, среди которых особенно результативными оказались поездки Пермского государственного университета имени А. М. Горького, обнаружили и обследовали неизвестные ранее в науке районы бытования народных промыслов, собрали материал о самобытных росписях, существенно дополнивший представление о народном искусстве. В итоге в 12 музеях страны, прежде всего в государственных хранилищах Перми и Пермской области, сформировались обширные коллекции, показывающие своеобразие и многоплановость местных народных росписей.
Более 80 предметов расписной утвари и фрагментов стенописи находится в коллекции Пермской государственной художественной галереи, около 60 произведений, в том числе полные комплексы расписного крестьянского дома, — в Пермском областном краеведческом музее. С помощью музея создается и экспозиция памятников народной росписи в архитектурно-этнографическом музее «Хохловка».
Интересные выставки местной народной росписи по дереву организуют Березниковский краеведческий музей и Усольский народный архитектурно-этнографический музей. Уникальная подборка расписных обвинских прялок и жбанов хранится в Ильинском районном краеведческом музее.
Но самая большая и интересная коллекция — в Соликамском краеведческом музее. Собранная силами сотрудников и студентов-историков Пермского государственного университета (под руководством кандидата исторических наук Г. Н.Чагина), коллекция включает несколько комплексов интерьерной росписи, расписную мебель, орудия труда и домашнюю утварь.
Экспедиционное обследование районов Прикамья, изучение и систематизация коллекций дают представление о существовавшей здесь домовой росписи и росписи утвари, помогают установить их взаимосвязи, а во многих случаях — ансамблевость художественных решений. Можно сказать, что уже сегодня восстановлена историческая справедливость — словно из небытия возник целый пласт народной художественной культуры, открыты неведомые ранее в науке центры народного художественного ремесла, определены районы бытования многочисленных разновидностей росписи по дереву, стали известны имена творцов этого искусства. В результате появилась прочная основа для творческой деятельности мастеров современных предприятий художественных промыслов, реальная возможность для возрождения наиболее интересных разновидностей народного творчества, что полностью соответствует решению задач, определенных в постановлении ЦК КПСС «О народных художественных промыслах».
Сравнительно рано, в конце XV века, Прикамье вошло в состав русского государства. Освоение края проходило в несколько этапов, и каждый из них давал новые группы переселенцев.
Жизнь русских в XVI веке была тяжелой. Их поселения погибали в огне пожаров, во время набегов кочевников. Только с появлением защищенных крепостей — Чердыни (1535), Орла-городка (1564), Нижнего Чусовского городка (1568), Сылвенского и Яйвинского острожков (1579), Очерского острожка (1597) и других — здесь открылась возможность для развития ремесел. Но многие необходимые предметы, играющие существенную роль в декоративном оформлении быта, в XVI—XVII веках привозили сюда с русского Севера и из центра России.
Небольшие иконостасы «клецких» (срубленных в одну клеть) церквей ставили на полки-тябла, которые по северному обычаю могли быть расписаны травами. Поставные свечи «с краски» и двери «на красках» тоже, вероятно, были расписаны.
Поставные свечи нередко делали местные жители по обету в честь какого-нибудь события. Расписывали их профессиональные живописцы, причем такими же узорами, какие украшали мебель (свечные шкафы, аналои) и деревянную утварь (чаши, таре- ли, брачные венцы). Подобные поставные свечи хранятся в музее города Слободского Кировской области. Сделал их, по преданию, Трифон Вятский, выросший в Прикамье и принявший схиму в Пыскорском монастыре — известном тогда художественном центре. Украшающая поставные свечи роспись близка графическим орнаментам русского Севера.
Декоративную роспись интерьеров культовых зданий и церковной утвари в XVII веке выполняли «травники» и «доличники» — иконописцы, специализировавшиеся в исполнении растительных (травных) узоров, архитектурных и пейзажных фонов и одежд персонажей. Такая специализация иконописцев была известна в северных иконных мастерских, тесно связанных с Прикамьем. Там же, где иконописцев было мало, они были универсалами и могли делать любую роспись. Высокий уровень владения техническими основами ремесла, непостоянная занятость иконописцев, а также интерес коренных жителей к красочному украшению — все это давало повод для возникновения небольших местных очагов декоративной росписи предметов быта.
Определенное влияние на развитие орнаментальной росписи в Прикамье, вероятно, оказывали традиции строгановской иконописной школы конца XVI — начала XVII века, известной по работам Истомы Савина с сыном Никифором и Семена Хромого, искусство северных и суздальских школ XVII века, представители которых могли здесь работать, а также иконописцы из Великого Устюга, Сольвычегодска, Палеха. Подтверждение этому находим в «проезжей памяти» — документе, выданном 21 мая 1676 года в селе Палехе Боголюбовского стана Володимирского уезда. Семи членам артели иконников разрешалось выехать в поволжские города, а также города по Каме и в Сибирь для «промена» икон.
Ни памятников, ни сведений о росписи гражданских построек и бытовой утвари XVII века в Прикамье мы не имеем, однако, по предположению исследователей, они были в тех северных районах Поморья, связи с которыми были постоянными.
Как выглядела в XVII веке роспись утвари и жилых интерьеров? Вспомним слюдяные оконницы того времени и близкие им по стилю слюдяные обкладки зеркал, распиранные узорами и изображениями заморских птиц. В украшении жилищ и мебели применяли, наверное, иные принципы, более монументальные. В связи с этим стоит упомянуть об уральских иконах XVII века, где на утвари и стенах написаны орнаментальные узоры. Кроме того, до нашего времени дошли уникальные памятники, позволяющие представить в общих чертах прикамскую профессиональную роспись по дереву XVII века. Это клирос Богоявленской церкви в Соликамске и врата складня из села Морчаны, хранящиеся в Пермской государственной художественной галерее (каталог, № 140).
В украшении клироса и врат живописная манера росписи, степень обобщения мотивов, их некоторая объемность, своего рода полурельефность типичны для искусства иконописцев северных вотчин Строгановых, но имеются и местные особенности. Здесь своеобразно совмещены традиционные и новейшие приемы — травный орнамент, известный по архитектурным фонам икон, и моделировка форм растительных мотивов, воспринятая из графики. Легкость и раскованность, с какой сделаны традиционные элементы, и, напротив, старательность, а кое-где и робость, с какой выполнены новые, свидетельствуют о том, что авторы, вероятнее всего «травники», — местные мастера. Свойственные росписям этих памятников демократические черты получили развитие в народном творчестве Прикамья более позднего времени.
Достоверные сведения о существовании расписной бытовой утвари и мебели в Прикамье относятся ко второй половине XVIII века. В описаниях ярмарок, торжков и так называемых внеземледельческих занятий сельского населения постоянно упоминаются деревообрабатывающие промыслы и связанная с ними роспись. Например, в Пермском уезде, в Верхних и Нижних Муллах, крестьяне «точат деревянную посуду и раскрашивают разными красками, подобно вятской».
Декоративная роспись, украшающая мебель и утварь, питалась традиционным творчеством иконописцев и работами профессиональных художников. В Кунгуре иконописцы писали «большие иконы по заказу и подрядам для церквей, редко портреты по написанным образцам, а не с натуры», раскрашивали и золотили «разные вещи, иконоставы». В Перми тоже были люди, которые, помимо живописных работ, в том числе портретов с натуры, «раскрашивают по желанию хозяев все, что сделано столарем и рещиком».
Расписные изделия северных пермских селений близки произведениям русского Севера, тогда как в работах неизвестных мастеров из районов среднего течения Камы ощущается влияние живописных центров Поволжья и Вятки.
Наличие в Прикамье в XVIII веке декоративной росписи подтверждается памятниками. Например, декор подсвечника из церкви села Обвинска и шкафа из Соликамска. Красные и синие яблоки стояна подсвечника расписаны небольшими веточками из трех-четырех округлых мазков. Эта роспись перекликается с самыми простыми мотивами, характерными для старообрядческих рукописей и одежды на стенописях XVII века в Поволжье. Легкие изгибающиеся ветки с темными листьями, старательно прорисованные розы, тюльпаны и лилии напоминают мотивы великоустюжских и сольвычегодских памятников.
Декоративная роспись, занесенная в Прикамье из разных районов европейской части России, получила здесь дальнейшее развитие. Привносимые художественные традиции претерпевали значительные изменения, приобретая свои особенности и в колорите, и композициях, и ритмическом строе, и трактовке мотивов.
Местных живописцев стали приглашать в сибирские города. Так, в декоративном оформлении губернаторского дома в Тобольске в 1713 году принимали участие кунгурец Василий Иванов Резовщик и усолец Федор Иванов Казаринов23. Возможно, что они расписывали дома и в Прикамье.
Появившаяся во второй половине XIX века в сельских местностях домовая роспись к 70-м годам стала типичным явлением.
Распространению, формированию и развитию своеобразного стиля прикамских росписей второй половины XIX века в значительной степени способствовал отхожий малярный промысел. Например, вятские красильщики расписывали избы в Соликамском и Чердынском районах. В кунгурской округе мотивы и колорит росписи, украшавшей утварь —сочетание бело-розовых цветов, черных листьев и травок со светло-зеленым фоном, — напоминают костромскую традицию. Известно о работе в Прикамье отходников из Поволжья и с русского Севера.
Отметим, что самые давние и постоянные связи с Прикамьем были у вятичей, которые работали на пермской земле начиная с XVIII века25. До наших дней дошли имена некоторых вятских мастеров. Так, по автографам красильщиков установлено, что в 1890-е годы Иван Егорович Малых красил дома в деревнях Добрянского района Пермской области; в 1905—1909 годах Иван Павлов — в Чердынском и Соликамском районах. В начале XX века в округе Усолья работал кстининский мастер «И.Н.Д.», в северных районах действовали артели Якова Залещикова и Ивана Казакова.
Система домовой росписи Прикамья, так же как и других районов Урала, тесно связана с поэтически- метафорическим миропониманием крестьянина и является лучшим его выразителем.
Примером домовой росписи северных селений могут быть работы Ивана Павлова, сохранившиеся в окрестностях Соликамска. В доме А. И. Бражниковой из деревни Дуброва мастер расписал детали деревянного обустройства печи — подшесточную доску, припечный коник, полатный брус, голбец с дверью в подполье, а также мебель середы — полку-грядку и шкаф- залавок. Роспись выполнена на золотисто-желтом и оранжево-красном фонах. На подшесточной доске среди цветов нарисованы петушок и курочка — своеобразное олицетворение молодых супругов. На печном конике, выполняющем здесь одновременно и роль печного бруса, изображено трехъярусное дерево с цветами, павлином и филином на вершине. Внизу коника мастер оставил автограф «Пав. Вятской».
На стенке голбца расцвел куст с крупной многолепестковой розеткой в центре, подобной солярному знаку — символу солнца. Такая же розетка в сочетании с двумя птицами украшает полку-грядку, обращенную ярко расписанной стороной в красный угол. На голбечной двери нарисован зверь-охранитель — лев с раскрытой пастью и угрожающе поднятой передней лапой. Завершают ансамбль яркие цветы на дверцах нижнего яруса шкафа-залавка. Прекрасно сгармонированное цветовое решение росписи, виртуозно выполненные сказочные растения и птицы создают особый, радостный мир, полный доброжелательности в отношении человека.
Совершенно иной характер имеет оформление парадного «зало» дома Чернавиных в Суксунском районе. Слева от входа, на верхней половине светлой оштукатуренной стены, написана картина, изображающая панораму села и его окрестностей: в центре стоит названный дом, напротив него, через улицу, — церковь. Вверх по улице неторопливо бредет стадо, сопровождаемое пастухом, а в проулке черная, напоминающая городецкого конька, лошадка везет воз сена. На полях и лугах видны люди, занятые разнообразными сельскими работами — от пахоты до жатвы и молотьбы. Замыкают панораму круто вздымающиеся холмы с редкими деревьями. Особенности композиции — в том числе поднятый горизонт, верхняя точка зрения, незначительные перспективные сокращения, а также своеобразие трактовки персонажей (изображение фигурок людей как бы снизу) — подтверждают семейную легенду о том, что автором росписи был один из мастеров, подновлявших в 1870-х годах местную церковь.
Все стены сверху и по бокам обведены широкой синей полосой. Над окнами, дверьми и по углам написаны композиции из симметричных веток с фигурными листьями. Центром каждой орнаментальной группы является плод — яблоко, груша, лимон или огурец, изображенный в реалистической манере, с выявлением объема и цветными рефлексами (в противоположность условной трактовке веток, характерных для росписей культовых построек второй половины XIX века). Белый потолок обнесен карнизом несложного профиля. Низ всех стен расписан «под дерево».
В этом интерьере, сельском по планировке, прослеживается тяга жителей пригородных селений Прикамья к городской, более современной культуре. Лаконичное оформление стен, в котором растительный узор в виде небольших панно, подобно десюдепорту, расположен над каждым окном и дверью; соединение в росписи двух неизвестных в народном искусстве Прикамья манер — условной, плоскостной в симметричных побегах-ветках и реалистически объемной в изображении плодов — все это свидетельствует о некоторой утрате метафоричности крестьянского миропонимания. Однако сохранение в целом принципов украшения сельского жилища, в том числе выделение яркими обрамлениями окон и дверей, размещение главного и наиболее выразительного панно на самом видном месте, а также благожелательная атмосфера самого сюжета, хотя и решенного иными художественными средствами, возвращает оформление дома в рамки традиционного толкования — пожелания добра и защиты от зла.
Наряду с этими видами декора изредка встречается украшение потолка и полатей кругами, а перегородок между середой и красным углом, стен и простенков — цветами и птицами.
Несмотря на появление в сельской местности новых видов оформления интерьера, Прикамье долго оставалось почитателем и хранителем архаичных композиций. Стойкость некоторых из них объясняется тем, что в понимании крестьян они не только украшали жизнь, но и обещали защиту и благополучие.
Обобщая особенности украшения прикамских сельских домов, можно сказать, что здесь встречаются три вида красочного оформления: простая окраска с выделением окон, дверей и декоративных панно контрастными к основному цвету рамами, малярные декоративные разделки и кистевая роспись растительным орнаментом.
В избе в печном углу украшали детали деревянного обустройства печи. Опечек (деревянное основание печи), печной столб и голбечные столбики чаще всего отделывали «под дерево», «под мрамор». Подшесточную доску, воронцы и стойку полатного бруса расписывали гирляндами из цветов, листьев, ягод, дополняя их птицами. На припечной доске писали цветущее древо с птицами на вершине, на досках голбца — древо жизни с птицами, животными, зверями или сюжетными сценками у основания, на филенках — цветущие кусты и ветки, на двери в подполье — солнечные круги и зверей-охранителей. Часто в конструкцию голбца включали шкафчик, на дверке которого рисовали цветы.
В середе украшали дверки и боковины мебели, среди которой наиболее распространенными в Прикамье были: стол-залавок (судно, судница), залавок- полка, вислый залавок, шкаф-залавок, шкаф-поставец, шкаф двухпоставной.
Иногда в Прикамье по северному обычаю разгораживали двухпоставным шкафом середу и чистую часть избы, причем лицевой стороной шкаф чаще был обращен в красный угол. Изредка туда же в простенке между окнами помещали и шкаф-поставец. Кроме того, в красном углу украшали росписью столешницу и подстолье обеденного стола, а на киотце писали скромные цветочки.
Горницы в прикамских сельских домах по планировке и декору почти не отличались от изб.
В северных и южных районах красочное убранство домов дополнялось расписными корневыми прялками чердынских и соликамских красильщиков, прялками-точенками кунгурских маляров; в центральных — преобладали бондарные жбаны и лагуны, отделанные строгой голубовато-зеленой росписью, и точеные прялки обвинских мастеров.
Исчезли живописные переходы цвета, видимо, потому, что оживки (разработка дополнительными цветами) и графические разделки (разработка темными цветами — синим, коричневым, черным) наносили на уже просохшую краску подмалевка. Яркость фона и орнамента сблизилась, выделяется только светлый тон оживок, поэтому роспись стала более плоскостной.
Здесь уже иное понимание декоративности. Крестьянские мастера добивались сильного цветового эффекта, яркости и броскости, чтобы привлечь внимание в базарной сутолоке. По сравнению с ранними произведениями обвинских мастеров росписи стали ярче, их цветовая гамма расширилась, усилился контраст синего, зеленого или оранжевого фона с растительным узором. Основным мотивом осталась крупная розетка с пятью или семью лепестками, которая почти не претерпела изменения, тогда как остальные мотивы выполнялись в многочисленных вариантах.
Расширился круг расписываемых предметов. Приемы, принятые в росписи плоскостных вещей, были приведены в соответствие с закономерностью построения объемной формы. Интересным проявлением обвинской росписи является украшение жбанов и лагунов характерными, удачно подчеркивающими объем композициями: центрической (роза) и горизонтальной (равномерно развивающийся в боковые стороны растительный побег).
Иначе ее называют малярной разновидностью и используют в украшении прялок и детских игрушек. Густотертые краски и крупные мазки с неровными краями придают росписи несколько небрежный вид. Но, несмотря на экспрессивность письма, композиция сохраняла определенность и целостность. Ритмическую организацию вносили группы из трех параллельных мазков, расположенных в кругах и по краям лопасти.
В начале XX века заметно изменилась форма обвинских прялок, облегчились их объемы: лопасть стала более плоской, очертания ее — узорней, плавная линия верха, напоминающая женский кокошник, сменилась изломанной. Ножку теперь вытачивали отдельно, она стала тоньше, сложнее по рисунку, увеличилось число точеных перехватов и яблок. Дробность формы подчеркивалась пестрой раскраской ножки, причем составляющие ее цвета не повторялись в росписи лопасти. Для усиления яркости в украшении прялок начали применять сусальное золото.
В целом можно сказать, что шенкурская традиция оказала благотворное влияние на позднюю обвинскую роспись. Изменился характер композиций, увеличение травки сделало их более легкими и способствовало естественному соединению декора с новой формой и массой прялок. С уменьшением общего количества деталей росписи усилилась роль фона, цветового контраста. Благодаря открытым плоскостям цвет, не достигая предельной яркости, стал работать в полную силу.
Ритмический строй растительных мотивов, передающих причудливое движение тонких черных стеблей среди темно-красных листьев и светлых лепестков, перекликается с местной росписью XVIII века.
Расписанные костромичами прялки отличаются живописной легкостью. Канонические для костромской росписи розаны с ярко-оранжевой серединкой, четкими пробелами лепестков, вершину которых отмечает лихой завиток, а бока обрамляет пара широких округлых мазков, — сменяются в кунгурских прялках розетками желтых цветов, вырастающих на непринужденно раскинувшейся ветке.
Интересной особенностью некоторых прикамских прялок, в частности кунгурских, является окрас
ка в контрастные тона обеих сторон лопасти: внутреннюю перед росписью покрывали холодным цветом — синим или голубым, внешнюю, парадную — ярким, теплым. Наружную сторону плотно заполняли орнаментом, на внутренней писали свободно размещенный цветок.
По-разному окрашивали токарные ножки кунгурских прялок: в ранних применяли прием чередования цвета, в XIX веке — прием вытеснения, когда цвет, окрашивающий лопасть, вытеснялся тем, которым окрашено донце.
Таким образом, несмотря на то, что в росписях Кунгурского района местные особенности тесно переплетаются с общерусскими, их можно выделить в самостоятельную разновидность прикамских росписей.
В западных районах Пермской области — Верещагинском, Очерском, Болынесосновском, Оханском — были распространены родственные по формам и украшению прялки.
Путинские и сепычевские прялки Верещагинского района отличаются спокойным рисунком токарной ножки с равномерно проточенными, неглубокими, заоваленными поясками. Лопаска прямой формы с полукруглыми вырезами вверху и внизу, без профилей. По глубокому темно-зеленому фону лицевой стороны писали восьмилепестковую розетку, напоминавшую знак выгорецкого общежития, по краю — ряды светлых бусинок.
У очерских, оханских и болынесосновских прялок ножка с небольшим числом рельефных точеных поясков, лопасть с заостренным силуэтом верхней части. В декоре встречаются как профессионально написанные цветы, так и примитивные росписи. Это либо линейный рисунок с четырехлепестковым растительным мотивом, типичным для прялок рубежа XIX—XX веков, либо изображения картуша, курочек и женских фигур, характерные для 20—30-х годов XX века.
В Павловском поселке, где бытовала очерская разновидность уральской токарной прялки, излюбленными были два варианта росписи: группа ягод с расходящимися по диагонали от нее вытянутыми листьями или розетка с четырьмя перистыми ветками.
В поселке Бородулино и в деревне Агеевка Верещагинского района выявлены прялки, сделанные на разных уральских промыслах, однако в их росписях преобладал местный тип композиции с крупным восьмилепестковым цветком в центре. Это говорит о том, что прялки были привозными, а окрашивали их местные красильщики, следуя сложившейся здесь традиции. В окраске и росписи преобладали темно-зеленые и голубо-синие тона, которые к 20-м годам XX века приобрели серо-стальной оттенок.
Окраинное расположение этих районов, архаичные формы ремесла, значительная прослойка старообрядческого населения — все это способствовало сохранению в работах местных мастеров традиционной холодной цветовой гаммы и характерного мотива звезды-розетки.
На рубеже XIX—XX веков процесс распространения росписи в Прикамье становится более интенсивным. Украшение коромысел утвердилось в деревне Сухой Лог под Кунгуром, телег — в деревне Заборье, саней — под Оханском. В Оханском уезде появился небольшой центр малярного отхожего промысла; в Острожской, Черновской и Чистопереваловской волостях во время кустарной переписи 1894/95 года было зафиксировано 9 маляров, а в первые десятилетия XX века — до 100 человек.
Художественная культура Прикамья, обогащаясь достижениями народного искусства соседних районов, сама воздействовала на вкусы и традиции других регионов. Так, произведения уральских мастеров нередко встречаются в Вятском крае и Поволжье (обвинские прялки, чусовские бураки), на русском Севере (тагильские или пермские бураки и подносы).
С этой целью в Пермской области на современных предприятиях художественных промыслов проводятся эксперименты по восстановлению традиционных приемов росписи, а в музеях Перми и области организуются научно-практические семинары для творческих работников и исполнителей. Участники этих мероприятий знакомятся с коллекциями произведений народных мастеров, собирают материал для работы, обсуждают перспективы32.
Большая часть произведений прикамской декоративной росписи по дереву хранится в пермских собраниях, небольшими коллекциями располагают некоторые центральные музеи.
Предлагаемый вниманию читателей альбом- каталог включает более 400 памятников народной росписи из 12 музеев страны. Кроме собственно каталога даются небольшие статьи, рассказывающие о работе музеев в этом направлении. За основу каталогизации произведений народной росписи взят опыт Русского и Исторического музеев34. Специфика издания определила форму аннотаций на каждый предмет или комплекс деталей домовой росписи. В аннотацию в перечисленном порядке включены: название предмета, предполагаемое время его изготовления, фамилия и инициалы автора, вид росписи, материал, из которого изготовлен предмет, техника изготовления, отделочные материалы, виды отделки, основные размеры, инвентарный номер музея, краткое описание композиции росписи и ее цветового решения, район и селение, где предмет был найден, фамилия и инициалы хозяина, год приобретения предмета музеем, литература, в которой памятник был опубликован.
Комплексы деталей домовой росписи объединены характеристикой, включающей общие сведения, относящиеся ко всем предметам: предполагаемое время росписи, фамилия и инициалы автора, материал, по которому производилась роспись, отделочные материалы, виды отделки, район и селение, где предметы были найдены, год приобретения комплекса музеем. На каждый предмет комплекса отдельно дана индивидуальная характеристика, включающая: название детали, основные размеры, инвентарный номер музея, описание композиции росписи и ее цветового решения. В том случае, когда информация зафиксирована музеем не полностью и восстановить ее по разным причинам невозможно, некоторые сведения в аннотациях опущены, а имеющиеся даны в перечисленном порядке.
В процессе работы над книгой была отработана общая для всех разделов методика и терминология, определены критерии отбора произведений для съемок. Текстовая часть альбома-каталога сопровождается цветными и черно-белыми иллюстрациями.
В работе над книгой принял участие большой коллектив исследователей, работников пермских и центральных музеев, научных организаций, учебных заведений, краеведов. Авторы приносят глубокую благодарность кандидату исторических наук, заслуженному работнику культуры РСФСР С. К. Жегаловой, сделавшей ценные замечания, оказавшие большую помощь в работе над рукописью.
При знакомстве с миром прикамской росписи по дереву — явлением, до недавнего времени малоизвестным, — лишний раз убеждаешься, насколько разнообразно в своих проявлениях русское народное искусство. В альбоме представлено почти все лучшее, что собрано в музеях России. Но с другой стороны, это лишь одна из граней художественного наследия Прикамья, небольшая часть того вещевого материала, который сопутствовал человеку на протяжении всей его жизни. Особенно интересна культура сельского населения с ее одухотворенностью и поэтическим переосмыслением действительности, с ее глубинными связями с традициями русского народного искусства. Эти традиции живы по сей день и оказывают плодотворное влияние на развитие всей художественной культуры Прикамья.