Фрески средневекового Крыма
Из сохранившихся памятников монументальной живописи средневекового Крыма научную известность получили лишь росписи ранне-средневековых склепов Херсонеса, правда, опубликованные Ростовцевым в качестве позднеантичных. Остатки фресок одной из херсонесских базилик, найденные в 1950 г. С. Ф. Стржелецким, были изданы вместе со сделанной по ним реконструкцией в 1959 г. Ввиду этого данная книга посвящена лишь тем памятникам средневековой живописи XII -XV столетии, которые имеются в Крыму вне Херсонеса.
Наиболее крупные и относительно хорошо сохранившиеся фрески того времени находятся в крепостях, монастырях и поселениях Юго-Западного Крыма и в средневековых приморских городах Сугдее (Судаке), Кафе (Феодосии), Корчеве (Керчи). Благодаря частым приездам туристов эти памятники приобрели большую и непрерывно возрастающую популярность. Однако в научной литературе они пользуются значительно меньшей известностью, чем хуже сохранившиеся росписи раннесредневекового Херсонеса.
Немногие из специалистов историков, археологов, искусствоведов н достаточной мере знакомы с фресками средневекового Крыма и никто до сих нор не уделил им должного внимания. Между тем, если рассматривать эти произведения искусства в историческом аспекте, они открывают сложную картину развития феодальных отношений в западных и восточных районах полуострова. Запоздалое торжество христианства, внедрявшегося здесь под сильным нажимом сверху, наступило лишь в
и. Демагогическими призывами к борьбе против засилья иноземцев (хазар)и стыковавшегося с ними византийского правительства церкви, в лице епископа
Иоанна Готского, сумела привлечь па свою сторону часть народа. До этого широкие массы местного населения, судя но свидетельствам современников, по-видимому стойКО сопротивлялись феодально-теократическим идеям и тем, кто их насаждал: византийским чиновникам и епископам, а также местной знати.
Раннесредневековые источники (жития херсонских «снятых», письмо ссыльного папы Мартина и др.) отмечают затруднения, с которыми встречались „ :т.х местах проповедники христианства, как обычно, преследовавшие политические цели, скрытые под религиозно-просветительной оболочкой. Одни из них являлись апологетами богоустановленной императорской власти и силой оружия подкрепляли убедительность своих силлогизмов, другие (в эпоху иконоборческих смут) — проповедники типа «святого. Иоанна Готского — становились в позу идейных врагов императора-самодержца. Начав, по-видимому, с полуцерковной полувоенной организации повстанческих сил и опираясь на них, церковь ловко подсовывала народу в качестве гарантии безопасности от врагов феодальную систему, установленную якобы самим богом.
В средневековом Крыму, как и всюду в те времена, изобразительное искусство было монополизировано церковью и использовалось ею для наглядного распространения религиозных верований, являвшихся идеологическим отражением современного им социального строя. Художественно-исторический анализ памятников искусства средневекового Крыма помогает разоблачить прислужническую политическую роль церкви: сначала она угождала местным князькам и феодалам-иноземцам, затем турецким захватчикам п. наконец, российскому самодержавию.
Нельзя не признать художественные достоинства сильно фрагментированных, но оттого не менее интересных средневековых фресок, сохранившихся в старинных полуразрушенных церквах горного Крыма. Оригинальность архитектуры последних, живописное местоположение и романтическое очарование овеянных легендами развалин, несмотря на отсутствие публикации, принесли фрескам известность, далеко выходящую за пределы Крымского полуострова. К ним стихийно идут все новые тысячи турне тов. краеведов, любителей старины и искусства, среди которых ныне преобладает учащаяся молодежь. Организация их охраны и показа становится неотложным делом, еще более необходимо научное освещение этих незаурядных памятников. Надо помочь советскому и зарубежному зрителю не только ощутить обаяние заросших лесом омываемых морем руин и прелесть старинных фресок, но и правильно воспринять заслоненные их красотой социально-исторические явления, в первую очередь, реакционное служение церкви феодальному строю, прямое предательство интересов «пасомого» ею народа, использование искусства для глубокого нравственного порабощения невежественных масс. Умело применить такие памятники в историко-атеистической пропаганде — значит напрваить протиив врага отнятое у него оружие.
Второй задачей этого труда является определение места рассматриваемых памятников к ряду других аналогичных им произведений средневекового изобразительною искусства, в частности раскрытие их связи с восточно-византийской и древнерусской живописью.
Срeсредневековый Крым являлся как бы посредническим звеном в торговле и культурном обмене между византийским миром и Русью. Начиная с VIII в., т. е. со времени усилении славянского натиска ни Византию п оживления торговой и церковно-миссионерской деятельности последней на славянских землях, становится очевидным проникновение на Русь византийской грамоты, искусства, религии и морали.
Источники VIII X вв. если не прямо связывают с Крымом появление славянской письменности хотя наиболее раннее упоминание о ней относится именно к Крыму), то. во венком случае, свидетельствуют о достаточно активной, длительной и постоянной деятельности славянского элемента на полуострове. Именно эта разносторонняя деятельность и могла обусловить исход исторических событий X века: успех похода Владимира на Кореунь. торговый и военно-политический союз Руси с Византией, официальное принятие Русью православной религии и практическое перенесение на древнерусскую почву восточно-византийских заимствований в области изобразительного искусства и архитектуры.
Отсутствие и Крыму, вне стен Херсонеса, памятников средневекового искусства ранее XII века, вызванное, по-видимому, уничтожением кочевниками не только фресок, но и самих построек, сильно затрудняет определение генетических связей между древнерусскими мозаиками и фресками, с одной стороны, н росписью восточно- византийских храмов с другой. Прослеживая развитие некоторых основных сюжетов средневековой церковной стенописи XIV XV вв., мы стремимся выяснить пути подобных влияний. Их проникновение в глубь Руси должно было являться результатом интенсивной торговли, которая велась но великому пути «из варяг в греки»; иначе говоря, эти влияния могли осуществляться через заимствования в средневековом Крыму.
Одной па причин, обостряющих внимание историков и искусствоведов к фрескам средневекового Крыма, является их стилистическое разнообразие; в то же время они крайне немногочисленны, что. на первый взгляд, удивляет и кажется несовместимым с плотной заселенностью, отличавшей указанные районы Крыма в XII XV вв.
В ряде мест горного Крыма высятся поврежденные оборонительные стены и башки средневековых замков и городов, но давно сравнены с землей разрушенные дворцы и капеллы, стены которых некогда были покрыты фресками. Уничтожены базилики и другие храмы таких городов, как Эски-Кермен и Мангуп. От монументальной живописи храмов Маигупа, соперничавшего с Херсоном (как в средние века назывался Херсонес) по мощи военных укреплении и (предположительно) по великолепию городской архитектуры, осталась лишь роспись пещерного храма, находившегося за чертой города. Кое-что уцелело из сильно испорченных фресок пещерных храмов Эски-Кермена и его ближайшей округи уцелело благодаря тому, что пепелище разрушенного Эски-Кермена с XV в. сделалось необитаемым.
Исчезновение подавляющего большинства произведений искусства средневекового
Крыма имело свои исторические причины.
Разрушения, произведенные в ХIII в. татарами и в XV в. турками, коснулись прежде всего наиболее крупных храмов, связанных с большими городами и феодальными
замками их руины большей частью были разобраны местными жителями. В XVIII веке в период борьбы русского самодержавии с Крымским ханством, по-видимому, произошло уничтожение многочисленных сельских храмов. Причиной этого была религиозно-политическая тенденция царского правительства к экономическому ослаблению ханства и вывод из Крыма христианского, православного населении, в основном земледельцев и ремесленников. Разрушение церквей могло явиться актом запоздалой мести татар тем христианам, которые не решились порвать со своей религией и Пыли я копы добровольно под предлогом «освобождения» от гнета ислама), а по существу принудительно высланы из Крыма.
С другой стороны, такие же разрушения могла производить и протатарская часть коренного населения Крыма. Назвав себя татарами, люди получали юридическое основание остаться на насиженном месте. Не исключена возможность того, что к критический момент именно они уничтожали храмы, обличавшие недавнюю принадлежность их поселений к христианской общине.
В настоящее время почти ничего не осталось от росписей множества сельских церквей в густо населенных долинах рек Черной. Пельбека, Кичн, Альмы, Марты. Подрана. как и в полосе южного и восточного побережий, не менее населенной в средневековье. Такая же участь постигла почти все христианские храмы горного и побережного Крыма Там же. где еще стоят стены, а порой уцелели и кроили некоторых средневековых церквей, внутри, за немногими исключениями, осыпалась или была уничтожена расписная штукатурка.
Из нескольких попыток полной публикации уцелевших памятников монументальной живописи средневекового Крыма пока им одна не удалась. В прошлом столетии А.С. Уваров предпринял капитальное издание альбома «Древности юга России». Первая часть его труда успела выйти в свет. Во второй том альбома Уваров собирался включить все известные в его время памятники средневекового Крыма. Для этого по его заказу были изготовлены литографии с карандашных и акварельных зарисовок и копий художников Вебеля (1848 г.). Однако ни текста, ни брошюровки второй том альбома не дождался . После смерти А.С. Уварова весь тираж заготовленных им таблиц исчез почти без следа.
В настоящее время разрозненные таблицы несостоявшегося издания стали библиографической редкостью. Некоторые из них имеются в фондах крымских музеев.
Надо сказать, что с точки зрения современных требований литографии к альбому Уварова неудовлетворительны. Они вызывают главным образом историографический интерес, но в некоторых могут послужить подспоррьем для реконструкции памятников, сохранность которых за последние годы ухудшилась.
После А. С. Уварова фрески средневекового Крыма почти не изучались. В трудах дореволюционных и советских археологов некоторые из них были использованы только в связи с чисто археологическими исследованиями, и тон или мной степени затронувшими эти памятники. Например, беглое описание фресок башни Сюйренской крепости дано и статье В. Е. Веймарна и Ню И. Репникова «Сюйренское укрепление» и публикации И. И. Репникона «Эски-Кермен и свете археологических разведок 1928 — 1929 гг. сделано краткое описание росписей пещерных храмов Трех Всадников, Успении и Донатором.
Воспроизведении средневековых росписей Крыма, появлявшиеся изредка в печати, отличались невысоким полиграфическим уровнем. Плохая перерисовка одной из литографий с рисунков Вебели. изображающая роспись пещерной церкви Мангуна, была приведена в вышедшей в 1888 г. «Второй учебной экскурсии Симферопольской гимназии». Не лучше сделан и набросок Г. Караулова, иллюстрирующий его статьи» «Древнее Сюйренское укрепление и башня на Бельбеке. Рисунок этот крайне не точно передает композицию росписи купола башни.
Неудача постигала каждую из попыток факсимильного воспроизведении рассматриваемых памятников, которые неоднократно предпринимались после Уварова. В I88’i г. Я. И. Чепурнн представил VI археологическому съезду собрание акварельных копий росписей некоторых пещерных церквей горного Крыма Эти акварели исчезли, равно как и зарисовки художника Д. М. Струкова, работавшего но «обновлению» живоннсп в пещерных храмах Пнкермана.
В период работы И. И Репипкова в Эски-Кермене (1933 г.) художницей Лино по его инициативе были выполнены хорошие акварельные копии эски-керменских фресок. Эти копии выставлялись в Ленинграде накануне Великой Отечественной войны и вызвали большой интерес. Однако после войны они надолго исчезли. Лишь в 1964 г.. благодаря приведению в порядок реиииковского архива, Л. Л. Якобсону удалось поместить в книге «Средневековый Крым две из акварелей Лино, к сожалению, а однотонном воспроизведении.
Приступай к изучению монументальной живописи средневекового Крыма, автор вместе с помощниками выполнил ряд работ по копированию фресок и архитектурным обмерам памятников, что потребовало специальной экспедиции.
В результате трехлетних экспедиционных работ были сделаны архитектурные обмеры и зарисовки композиционных схем росписи ряда пещерных храмов Юго-Западного Крыма, произведено их детальное фотографирование и описание, сняты факсимильные копии фресок. Все эти материалы хранятся в архиве Отдела античной и средневековой археологии ИА АН УССР.
В ряде случаев экспедиции пришлось произвести и предварительные реставрационные работы. Например, перед калькированием были очищены от копоти, высолов и всевозможных надписей, а затем и укреплены фрески пещерного храма в Мангуие; очищена от загрязнений часть росписи алтаря феодосийского храма Стефана; произведено удаление ямчуги с закреплением росписи к пещерных храмах Эски-Кермена и в храме Донаторов.
При исследовании фресок средневекового Крыма нам приходится привлекать довольно обширные аналогии. Чтобы облегчить читателю неспециалисту сопоставление с последним» крымских памятников, мы ссылаемся главным образом на те отечественные издания по истории средневекового искусства, которые имеются и большинстве библиотек нашей страны. К менее доступным трудам зарубежных авторов мы обращаемся лишь в отдельных случаях, когда необходимый для сравнения памятннк не освещен в советской или дореволюционной русской литературе.
На территории Крыма, па пределами Херсонеса, уцелело одиннадцать средневековых храмов с остатками росписи. Ил них семь, с фресками XII XV вв.. сосредоточены в сравнительно весной горской части юго Западного Крыма, а четыре памятника XI в. находятся в разных городах Восточного Крыма. Обе группы территориально отдалены одна от другой и отличаются но своему художественному облику.
Живопись XII XIV вв. сохранилась на следующих архитектурных памятниках Юго-Запалиого Крыма: в церквах Успения и Грех Всадников в «Эски-Кермене, в храме Донаторов на окраине села Крепкое (б. Черкес-Ксрмен), в пещерном храме монастыря Шулдан близ дер. Терновка (б. Шули). в церкви Иоанна Предтечи в село Верхоречье (б. Бпя-сала), в капелле башни Сюйреискон крепости. Все эти памятники близки не только территориально, между ними есть идейное н художественное единство. По-видимому. «но было вызвано тем. чти создавшее их население средневековой Таврпкн XII XIV вв. почти однородно этнически, а его социальные слои объединяла вековая борьба против общего врага кочевников.
Памятники искусства Восточного Крыма, как можно убедиться с первого взгляда стилистпчески разнородны. Однако они включены в одну группу не только па основании территориальной и хронологической близости, но также п из соображении культурно-исторического порядка, о которых сказано ниже.
Эти памятники принадлежали разным народам, населявшим Восточный Крым в средневековое время. Два из них—близкие по своему восточно-греческому характеру Фрески храма Стефана в Феодосии и церкви Иоанна Предтечи в Керчи —были связаны с коренными слоями местного православного населения. Манера росписи обоих храмов художественно и идейно противостоит ренессансному искусству католиков-генуэзцев. Из произведений монументальной живописи, принадлежащих генуэзцам и отмеченных печатью итальянской культуры эпохи Возрождения, мы можем здесь рассмотреть только одни более или менее сохранившийся памятник: фреску в так называемой мечети Судакской крепости. Остальные Фрагменты средневековой живописи — В капеллах консульского замка из Кыз-Кулле, а также в церкви Двенадцати апостолов — настолько разрушались, что уже не могут служить объектом нашего исследования.
Из памятников живописи вплотную приближающихся к малоазинскому кругу произведения искусства, в восточном Крыму имеются две фрески: изображение богоматери и Деисус в армянском монастыре Сурбхач близ Старого Крыма. Они являются примером армянско-малазийского стиля (часто смешиваемого с сельджуским), который проникал сюда издавна, а с XII века, благодаря живой коммерческой и культурной деятельности армян-переселенцев буквально завоевал Восточный Крым и проник в юго-западные предгорья, где оказал немалое влияние на искусство позднего Мангуна, особенно на архитектуру и художественную резьбу по камню.
Важным памятником XIV XV вв. является роспись пещерной церкви Мангупа. Она возникла, как мы думаем, накануне нашествии турок и образования турецко- татарского ханства. м период окончательного формировании феодальных отношений и расширении связей горного Крыма с другими районами полуострова и иноземными государствами. I» значительной мере сохранив восточно-греческие художественные традиции, мапгупекпо фрески отразили и те новые веяния, которые проникли в это время в Крым из Западной Коропы.
Несмотря па зависимость от византийского искусства, в содержании, идейной направленности и композиционных схемах средневековой живописи разных районов Крымского полуострова явственно выступают черты местного стиля, что объясняется своеобразными историческими условиями каждого района, к которым умело приспосабливалась церковь.
Необходимо выяснить связь очевидных явлений художественного порядка с пока менее ясными историческими процессами, протекавшими в Крыму в средние века. Некоторые узловые моменты истории средневекового Крыма еще недостаточно изучены у отдельных авторов иногда дается настолько противоречивая трактовка исторических событий крымского средневековья, что это затрудняет использование их трудов при художественно-историческом освещении памятников. Поэтому анализу фресок нам приходится предпослать беглый исторический очерк, под который отведена первая глава. В ней делается попытка свести воедино имеющиеся сведении по истории средневековой Таврпкп и Восточного Крыма.
