Художник Станислав Михайлович Никиреев
В век ускоренного научно-технического прогресса с каждым годом возрастает наша ответственность за сохранение «зеленого друга».
Страстными пропагандистами охраны окружающей среды выступают ученые, государственные и общественные деятели нашей страны, журналисты, и писатели. Среди художников разных эпох наш современник с особым пристрастием выделяет певцов родной природы. Они. не только доносят до нас красоту и гармонию окружающего мира, пытаясь проникнуть в его сокровенный смысл. Ощущая себя„ составной частью природы, эти художники указывают нам пример творческого и трепетного отношения к ней.
Художник Никиреев получил из Средней Азии посылку. Никто из домашних не удивился, когда из нее выпал жук: ведь Станислав Михайлович давно собирает коллекцию насекомых. В другой раз пришла бандероль с Дальнего Востока, а в ней прекрасная бабочка-траурница. Художник нагнулся, чтобы разглядеть ее, и вдруг бабочка шевельнула крыльями. Всю почтовую дорогу она спала…
Травинка — мир. А дерево? Да это целая вселенная: живность на коре и под корою, на листьях и под листьями, она ютится в выступающих из земли корнях и на ветках, устремленных в небо…
Трудно ли рисовать дерево? Попробуйте. Сядьте перед осенним или весенним деревом и разглядите сложнейшее плетение его ветвей. Толстые ветви покрыты почти такой же грубой корой, как ствол. Тоненькие веточки с нежнейшей кожицей тонут в поднебесной лазури. Случается, что на самой высокой и гибкой качается в небесах птица… А вот ветвь, отделившись от ствола, идет прямо на тебя. Она колышется, изгибается, меняет форму. Нарисовать ее так же трудно, как нарисовать руку в ракурсе… И все дерево колеблется под ветром, шевелится, живет. Движение ветвей открывает их особую пластику, которой не может не залюбоваться художник. И еще — посмотрите! — при ярком солнце все дерево опутано сеткой движущихся теней. Кружевные тени тонких веточек четко рисуются на освещенном стволе, а сам ствол бросает на ветви угольно-черную густую тень.
Как художник Станислав Михайлович Никиреев больше всего любит пейзаж. А в пейзаже — дерево. В его пейзажах много обнаженных и полуобнаженных деревьев, через прозрачную крону которых виден далекий мир. Он любит рисовать зимние деревья в инее, или весенние цветущие, или осенние, теряющие последние листья. Ведь принцип строения деревьев понятен лучше тогда, когда листья еще не вполне распустились.
Почти каждый серьезный художник внимательно изучает деревья.
В «Трактате о живописи» Леонардо да Винчи написал целую главу — «О деревьях и зелени». Прочтите эту главу. Вы узнаете, как ветвятся деревья и по какому закону трескается их кора, какие цветы на кусте распускаются первыми и какие осенние листья задерживаются на дереве дольше всего, как располагаются в воздухе легкие цветущие ветви плодового дерева и как меняется их форма осенью под тяжестью зрелых плодов.
На своих картинах он оставил нам гудящие леса и гордо растущие среди полей могучие, раскидистые деревья. Шишкин требовал от художника, чтобы по рисунку можно было узнать не только породу дерева, но его возраст, определить, где оно растет — в полутемной чаще или на вольном просторе.
Для истинного художника изображение дерева не самоцель. Глядя на офорты Никиреева, мы догадываемся, что чувствовал их автор, о чем размышлял, и сами проникаемся его мыслями и переживаниями.
Около дома липа у меня растет. Я рисовал ее в первый раз в 1947 году. И в этом году, тридцать лет спустя, рисовал. Дупло у нее появилось. Ветви ее до самой земли спустились и образовали шатер, полный зеленого, окрашенного цветом листвы света… Рисовал я и о жизни своей размышлял: вот передо мной давно знакомое дерево, дерево моего детства…
Чем сложнее и глубже чувство художника, которое он хочет передать зрителю, тем лучше, тоньше, сложнее должен быть рисунок. Никиреев мастерски владеет техникой офорта. Его штрих может передать белизну и легкость снега, сверкание инея, твердость камня, шероховатость древесной коры, гибкость травинки — все качества разнообразнейших предметов, изображенных им в картинах жизни природы и человека.
Картины эти такие полные и такая многообразная в них жизнь, что хочется вглядываться в них долго-долго, открывая для себя каждый раз что- то новое.
Вот перед нами «Весенний пейзаж». Через деревья, растущие на берегу пруда, мы видим дорогу. Катится телега, четко рисуется сидуэт прекрасного белого коня, А вдали, сквозь путаницу ветвей, виден повод. Так и слышишь, как глухо на стыках рельсо» постукивают колеса. Легковая машина ждет переезда, и спешит к шлагбауму мотоцикл. А в голых вершинах деревьев кипит жизнь. Надежно сплетенные гнезда качаются в тонких ветвях, и мы видим птицу-хозяйку со строительным прутиком в клюве: птица летит к гнезду…
Этой весной художник сделал офорт «Яблоня цветет». Тысячи белых лепестков, как крылья бабочек, развернулись на ветвях дерева. На офорте, как и в самой природе, нет двух одинаковых цветков: каждый изображен в ему одному присущем сложном повороте. Давно облетела нарисованная Никиреевым яблоня. Но на офорте остался ее «портрет» — многосложное изображение радостно цветущего дерева.
