Пименов Юрий Иванович

Ю. Пименов. Стюардесса.
Ю. Пименов. Стюардесса.

Пименов Юрий Иванович советский художник о себе

Очень люблю писать дождь. Хорошо написанные в литературе слова о дожде вызывают у меня прямо-таки физическое удовольствие и восхищение.
Мне кажется, техника живописи, и акварельной и масляной, рождена для изображения дождя. Бумага акварели отлично принимает потоки мокрой краски, которую художник должен организовать, создать как потоки дождя. А масляная краска в своих разных консистенциях может передать и дальнюю пелену, и общую влажность, и объемность капель, которые живут перед нами.

Ю. Пименов. Находка. Масло. 1957.
Ю. Пименов. Находка. Масло. 1957.

Дожди же сами по себе всегда очень живописны. Они соединяют все окружающее в один общий тон, снимают, пожалуй, многообразие цвета и создают многообразие тона. Этот тон всегда богат сложными оттенками, которые могут помочь художнику показать мокрый, влажный мир. Живопись дана нам для того, чтобы показывать мир, а не чтобы показывать живопись. Самая прекрасная живопись и есть та, которая ставит эти высокие задачи, а не ограничивает себя собой.
Такой чудесный живописец, как Ренуар, требовал от искусства чувства мира, чувства природы. «Я люблю, — писал он, — когда в лесном пейзаже чувствуешь, что где-то тут есть вода. И у Диаза часто слышишь запах грибов, прелого листа и мха».
Это и есть настоящие и трудные задачи искусства…
Как человек городской, я, конечно, люблю и городские дожди. Они не менее прекрасны, чем все, что происходит в чистой природе.
Ливень заливает асфальтовые улицы и дома, автобусы. Люди отражаются в зеркалах мостовых и тротуаров. Отражаются когда серо-голубыми, размытыми водой пятнами в свете дождливого дня, когда желтыми, синими, красными огнями и черными тенями ночных улиц. Этот же ливень покрывает стекла автобусов и квартир огромным количеством мелких капель, в которых живут свет и тень, блеск и влажность. В ветровых стеклах автомобилей механические дворники смывают эти светящиеся капли, и на какое-то время, пока дождь не заливает опять стекла, в размазанных водяных потеках виднеются тоже размытые уличные пейзажи с мокрыми машинами, мокрыми зонтами, пропитанными водой полотнищами через улицу, совершенно размокшими афишами.

Ю. Пименов. У берега. Карандаш. 1955.
Ю. Пименов. У берега. Карандаш. 1955.

Этот мир может быть очень красив, если человек в это время настроен на красоту. Если же у человека скверно на душе, если он огорчен и печален, дождь наведет на него тоску своими черными от влаги деревянными заборами, обрывками мокрой афишной бумаги. Платье станет волглым, мутные лужи промочат ботинки, грязь заляпает брюки и чулки.
Городской дождь полон разных образов и настроений. Он приносит художнику не меньшее богатство ощущений и чувств, чем поля, затянутые серой пеленой осени, чем лужи в колеях черного проселка, сверкающие капли на сосновых ветках и солнце сквозь парной воздух мокрого леса.
На темы городского дождя в искусстве сделано много вариаций и, конечно, будет сделано еще очень и очень много и в живописи, и в поэзии, и в кино.
В действительности мы каждый день находимся в изменчивой природе, и только уж совсем задубевшие люди остаются к ней совершенно невосприимчивы и безразличны.

Пименов Юрий Иванович
Ю. Пименов. Ливень. Масло. 1963.

Передо мной большое окно, которое выходит в сад, в самую густую зелень. Выше всех стоят буро-зеленые березы, силуэт которых собран из мельчайших листиков-точек. Где-то в этой зелени просвечивают белые располосаченные стволы, а с первого плана накладывается листва лип, которая при ветре выворачивается светлыми сторонами своих листьев, а книзу, к земле, в тенях, становится совсем темной. На фоне ее поднимаются травы и цветы, нежная и яркая зелень молодого клена и пушистая щетка небольшой сосны. Этот густой кусок зелени постоянно меняется в неустойчивой погоде и то становится очень собранным и сжатым по цвету, когда облака затягивают небо, то, наоборот, появляющееся солнце делает контрастным и свет, и тени, и цвета.
Я помню поразивший меня своей густой пеленой туман на полях. Только с нескольких шагов становились видны пушистые кусты ветел. Когда совсем подходили к ним вплотную, из них вылетали тучки сидевших там воробьев и ныряли в туман.
А еще в детстве — морозные московские дни, где-то около рождества или Нового года, когда иней густо покрывает деревья, ограды, карнизы домов, лошадей извозчиков, которые стояли тогда по углам улиц. Маленькие мохнатые лошади тоже покрывались белым слоем инея.
Или летом на маленькой пригородной станции старые ивы под теплым солнцем. Сложная игра света и тени, блеск лакированных листьев, которые попадают под солнце …
Сделать это трудно до крайности. Можно это, конечно, упростить, облегчить себе задачу, можно просто помазать зеленым и синим в тенях, приблизительно придав форму иве, но и результат будет минимальный, а ведь в искусстве минимальный результат не нужен совсем.

Пименов Юрий Иванович
Ю. Пименов. Лесная дорога. Карандаш. 1950-е годы

А особый пейзаж районов строительства, где в жаркие дни земля дорог накатана грузовиками до блеска, где общий тон очень сдержан. Он состоит из серой земли, серых дымов, желто-серого бетона, седой от пыли травы. Это совсем новый пейзаж, и в искусстве он почти не сделан.
И еще: садится вечернее солнце и освещает ярким светом огромный район новых белых домов, высокие чашки градирен теплоцентрали, длинные, в шашечку трубы, а далеко, на горизонте, следующие серии таких же белых, ярко освещенных домов. А видно все это из пригородной березовой рощи, сквозь стволы и ветви молодых берез.
Ведь все это остается в памяти как что-то очень запомнившееся, и запомнившееся очень по-разному, совсем в разных настроениях, иногда очень смутно, еле брезжуще.

Ю. Пименов. Балкон. Масло. 1950-е годы.
Ю. Пименов. Балкон. Масло. 1950-е годы.

Искусство закрепляет разные состояния природы и души и делает это так сильно, что подобные работы становятся высокими образами и времени и души. Известным примером такого искусства являются классические саврасовские грачи. Там ощущение века и весны передано замечательно. Таким блестящим примером пейзажа настроения можно привести его же “Проселок», а также очень разные по состоянию природы и очень верные пейзажи Левитана, уходя еще дальше — пейзажи Марке, Сислея, барбизонцев, особенно Добиньи, итальянские пейзажи Александра Иванова, а еще дальше — Каналетто и всего два, но от личных пейзажа Вермеера.
Но вся суть в том, что это все вещи, сделанные в своем времени. Все они очень современны и поэтому остаются жить как высокие представители души и настроения своих эпох.
Сейчас так делать нельзя. Не только потому, что это очень трудно, но это было бы и неверно. Все эти замечательные художники делали бы свое искусство сейчас совсем по-другому.
А настоящий пейзаж настроения — отличная вещь, он всегда помогает любить и понимать природу, и настоящие удачи такого искусства постоянно живут с людьми. Такие удачи, как «После дождя» Ван-Гога и многие его другие пейзажи, парижские лета и зимы Марке, «Сиверко» Остроухова и многие другие талантливые и искренние вещи.

Пименов Юрий Иванович
Ю. Пименов. Свадьба на завтрашней улице. Масло. 1966.
Ю. Пименов. Кусок стекла. Масло. 1966.
Ю. Пименов. Кусок стекла. Масло. 1966.
Ю. Пименов. Пойдем вечером в кино Масло. 1954.
Ю. Пименов. Пойдем вечером в кино Масло. 1954.
Понравилась статья? Поделиться с друзьями:
Culture and art